Три аистовых басни

Сказочное стихотворение-басня


Раз как-то Ксанф[i], философ мнимый

(Эзопом[ii] он тогда владел),

Хмельною силой одержимый,

Наворотил глупейших дел:

Взялся́ он на спор выпить море,

А нет – имущество отдаст;

Вот протрезвел он – ах-ти, горе!..

«Эзоп! – кричит, – уж ты горазд

Хитрить-мудрить сии задачи;

Спаси хозяина, Эзоп!

Скажи, что делать мне, иначе

Дорога мне одна лишь – в гроб!..»

Но что от Ксанфа раб премудрый

Всю жизнь был вынужден терпеть?

Побои, труд до ночи с у́тра,

А нынче – взять, спасти? – ответь!

Эзоп – мол, так и так, нелепо:

Не можно тут ничем помочь.

«Эх, ты! – воскликнул Ксанф свирепо, –

Пшел с глаз моих отсюда прочь!..»

Эзоп, его покорный воле,

Решив, что за себя отмщен,

Пошел на птичью ловлю – в поле,

Где журавлей брал сетью в плен.

А сам все думал хромоногий:

«Ишь-ты! Чуть что, так «эй, Эзоп!»

– Философ, тоже, лоб широкий,

А, чай, весь пыл-то твой усоп;

Меня же гнал, бранил меня ты,

А ум тебя-то, Ксанф, подвел!

Сам шут шутом, а влез в Сократы:

Вертись же, твердолобый вол!..»

Так раб, смакуя мысли эти,

Паря в мечтаниях своих,

Украдкой бросил взгляд на сети:

Вот диво! – Аист бьется в них.

«А ты-то не журавль!» — такую

Мысль криком выразил Эзоп…

О чудо! – что же? – речь людскую

Изверг вдруг аистовый зоб:

«Пусти меня! – взмолилась птица, –

Ведь брат наш – только польза вам:

Я призван змеями живится,

Не ровня вранам[iii]-журавлям».

«Пусть гад от вас и натерпелся,

– Эзоп со злости отвечал, –

Ты с шайкой воровскою свелся,

И тут – начало всех начал»[iv].

«Пусти! – воришка взвился выше, –

Не вел бы ты такую речь,

Коль не был бы судьбой обижен;

Но я смогу тебя развлечь.

Поведай мне исток сей злобы:

С чего ты рад меня пленить?

– Узнавши случай твой, я чтобы

Сумел тебя развеселить».

Ершится не резон хромому,

Поведал он, как Ксанф теперь

Лишится денег, люду, дому,

И что с Эзопом был он зверь.

«Позволь, – послушав, молвил Аист, –

Тебе три басни поднести,

И, коль ты будешь так же жалист,

Мою сам участь соблюди…


Кабан и Конь[v]

Кабан и дикий Конь поляну

Одну имели на двоих,

Молясь по Утру смирно Пану[vi],

А ручеек был кладезь[vii] их.

Но вепрь Коню пресек дорогу:

Соседа бивнями гонял

И в ручейке, задравши ногу,

Нередко воду осквернял.

Конь – к человеку, в ярость впавши,

Слепой обидой обожжен;

Пленить себя уздою давши,

Несет охотника уж он.

Сражен рогатиной зверь в горло,

Но что Коню теперь с того?

Его обитель нынче – стойло,

А от свободы – н и ч е г о.

Вот так бывает, – подытожил

Моралью басню черногуз[viii], –

И средь людей премудрых тоже,

Что дикой ярости укус

Ввергает в бешенство слепое,

А что в конце – победа? казнь?

Ч т о Конь имел на водопое?»

КОНЕЦ ПЕРВОЙ БАСНИ


– Так первая учила баснь.

«Ты, верно, давишь мне на совесть?

– Эзоп тут Аисту сказал, –

Другую б ты придумал повесть!»

– И тот смиренно продолжал:

«Коль не по нраву, – молвит птица, –

Потешись баснею такой:


Лисица и Еж[ix]

Упала как-то раз Лисица

В ручей с студеною водой.

В нее клещи вцепились ратью

В столпотворении густом;

И Лисоньки пушному платью

Была судьба стать решетом.

Шел мимо Еж, весь в острых спицах;

Он молвил, пожалев Лису:

«Не снять ль с тебя клещей, Лисица?

Тебя от них я враз спасу».

«О нет! Хоть мех мой, ровно сито,

Прости, спасибо, добрый Еж:

Клещи уж эти кровью сыты,

Но, коль ты их с меня сорвешь,

Придут другие – голоднее,

И будет вновь клещам шабаш;

А мне придется, Еж, больнее…»

Такой же случай есть и ваш:

Ведь все философа богатства

Другому в руки перейдут;

Ты вкусишь вновь всю чашу рабства,

И ничего не сделать тут».

КОНЕЦ ВТОРОЙ БАСНИ


Такой была мораль у басни.

Воскликнул раб, умерив пыл,

Притихший, от стыда весь красный:

«Но что мне делать?! – он завыл, —

Скажи, скажи мне, Аист, ну же!»

– Эзоп в смятении кричал.

«Послушай третью басню, друже,

Раз слушать их уже зачал…


Лев и Мышонок[x]

Лев как-то раз поймал Мышонка:

«Не ешь меня, могучий зверь!

Что, коли я, — вскричал он звонко, —

Вперед[xi] спасу тебя? Поверь:

И от меня быть может польза!»

Лев добр был, слабых он щадил:

Мышонка, как он весь извелся,

С усмешкой доброй, отпустил.

Однако через три недели

Лев в сеть охотничью попал;

Познал он смертный страх на деле:

«Все, — Лев подумал, — я пропал!..»

Но наземь пали вдруг тенета:

Лохматый шнур обгрыз зверек.

«Вот видишь, — молвит Мышка, — этот

Долг возвернуть я справно смог».


КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ БАСНИ

Вот так!» – и Аист кончил басню,

На землю очи опустив.

Эзоп, поняв, какою властью

Владеет он, уж обратив

Свой пылкий гнев в холоднокровье,

Ни слова больше не сказав,

Стянул, не поведя и бровью,

Сеть с Аиста, скобу подняв.


С утра, уверенный, готовый,

Эзопом надоумлен он, –

Приходит Ксанф на брег суровый,

Толпой народа окружен.

О скалы море точит зубы,

Утесы пеной обдает

И черные терзает губы.

Раб чашу Ксанфу подает,

И тот подходит гордо к краю,

Взглянул на волны – и сказал:

«Друзья, свое я дело знаю,

От слов своих не отступал;

Но я не брался выпить реки,

Впадающие в море, так?

Вы запрудите их навеки,

А я в единый справлюсь шаг!»

И дело кончилось на этом:

Прославлен Ксанф наш, как мудрец!

Эзоп остался ж не воспетым.

Он думал – рабству уж конец,

Но Ксанф, как с берега вернулся,

Напился вновь с друзьями пьян,

А на Эзопа, чтоб он гнулся,

Работы бухнуть страшно рьян:

«Эзоп! – кричит, – На крышу сбегай,

Белье развесь, что постирал…

Лентяй, вы посмотрите, экой!»

И раб смиренно побежал;

Вот он с бельем уже на крыше.

Глядь: стая аистов над ним!

Они спускаются все ниже;

Передний, рвением гоним,

Слетел и встал пред хромоногим:

«Ну, здравствуй, друг! Скорей садись;

Тебе я, брат, обязан многим,

Мы улетим с тобою ввысь».

И вот, забывшийся от счастья,

Летит на аистах Эзоп[xii].

Свобода, позади ненастье,

И жизнь без рабства дышит в лоб…

«Но как? – воскликнул он, – Откуда

Ты прилетел, с чего же вдруг?»

И Аист молвил: «То не чудо.

Я – Мышь, что Льва спасла, мой друг».

басни про животных

[i] Ксанф – легендарный древнегреческий философ-самодур, простоватый хозяин Эзопа, его существование не доказано; в основу данного произведения легла известная легенда об Эзопе и Ксанфе

[ii] Эзоп – легендарный древнегреческий баснописец, хромой раб с острова Самос, которому приписываются многочисленные басни (в том числе и приведенные здесь), впоследствии многократно пересказываемые различными баснописцами (Федром, Лафонтеном, Крыловым и т. д.)

[iii] Вран – ворон; здесь: вор

[iv] «Птицелов и аист» — легшая в основу данного произведения басня Эзопа №194 на этом обрывается; согласно сюжету басни, птицелов поймал с вредителями-журавлями аиста, которому в ответ на оправдания и просьбы отпустить его, так как аисты полезны людям, сказал: «Будь ты хоть трижды полезен, но был здесь среди негодяев и все равно заслужил наказание»

[v] «Кабан, конь и охотник» — басня Эзопа №255

[vi] Пан – древнегреческий лесной бог пастушества; мифический козлоногий козерог

[vii] Кладезь – колодец; здесь: источник питья

[viii] Черногуз – в украинском: аист

[ix]«Лиса и еж» — басня Эзопа, упомянутая у Аристотеля в «Риторике», как фрагмент речи в защиту преступника (демагога, судимого по уголовному делу), №370

[x] «Лев и мышь» — басня Эзопа №150

[xi] Вперед – в будущем, еще когда-нибудь

[xii] Бегство с крыши на птицах – распространенный сказочный элемент (например, Аф. 106-112 и т. д.)

Понравилась статья? Сохраните на память!

Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Яндекс

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.

[+] Самые красивые смайлики тут

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.